Название: Я нарисую тебе небо
Бета: Фуджи-сан
Персонажи: Kanjani∞
Рейтинг: G
Жанр: джен
читать дальшеЯсу сидел на лестнице перед базиликой Сакре-Кёр и аккуратно заштриховывал голубым восковым мелком небольшой прямоугольный кусочек плотной бумаги на твёрдой доске у себя на коленях. Мимо него вверх-вниз ходили люди, большинство – иностранцы. Вот прошли англичане, вот испанцы… Ясу зажмурился, потянулся и посмотрел вверх, в небо. Облако, напоминавшее пони, продолжало плыть над Парижем. Ясу любил забираться на вершину Монмартра и смотреть оттуда на город. Особенно в такие погожие дни, когда можно было вот так сидеть и греться на солнышке. Сзади заиграла американская попса: местные подростки начали выделывать различные трюки с футбольным мячом, надеясь на денежное поощрение. Ясу снова посмотрел на свою работу: придирчиво осмотрев рисунок, он довольно кивнул сам себе, собрал свои художественные принадлежности в казавшуюся бездонной сумку и легко вскочил с места. Потом он, слегка подпрыгивая на ходу, направился вниз по лестнице, привлекая внимание прохожих своими золотистыми волосами, сияющими на солнце, и ярко-голубыми штанами на подтяжках.
Как ты думаешь, если над тобой пролетит облако-пони, это что-нибудь значит?
Узкая полоска света, пробивавшегося сквозь щель в тяжёлых занавесках, падала на надпись. Она выглядела нелепо, со своими буквами разного цвета и разного размера. Субару отложил открытку на стол и закурил. Сделав пару затяжек, он медленно встал, подошёл к окну и, приоткрыв занавеску, выглянул на улицу. Со второго этажа неба было не видно, пришлось открыть окно и высунуться наружу. Свежий воздух резко ударил в лицо Субару. Он посмотрел вверх: над ним было пронзительно голубое небо. Но облаков на нём не было.
Окура ещё не до конца закончил рисовать, когда Ясу плюхнулся на бордюр рядом с ним.
– Ну что, не надоело? – подколол он Окуру уже в который раз. Каждый день он рисовал виды Парижа, чтобы потом их продавать туристам. Ясу же решительно не хотел этим заниматься.
– М-мм, – отрицательно промычал Окура и неодобрительно посмотрел на Ясу. – А тебе не надоело меня спрашивать?
Ясу ухмыльнулся во весь рот и помотал головой из стороны в сторону.
– Не хочешь этим заниматься – пусть, но тебе всё равно надо найти способ зарабатывать деньги, – резонно заметил Окура.
– Знаю, – вздохнул Ясу. До сих пор ему хватало тех денег, которыми его снабдила семья перед тем, как отправить в Париж на обучение, но это не могло продолжаться бесконечно. – Я вот думаю, может, всё-таки попроситься к Йоко с Мару?
Окура только фыркнул.
– Да сдался ты им. Они и так прекрасно вдвоём справляются.
Ясу шутливо надулся: он понимал, что Окура был прав. Он не стал больше ничего говорить и молча наблюдал за тем, как Окура дорисовывает свою картину. «Он до сих пор вкладывает в них душу», – со вздохом подумал Ясу. Он был уверен, что это понемногу сжигает Окуру изнутри. Художников на Монмартре не счесть, и все они бездумно штампуют свои картины: их ведь всё равно купят. Что могут знать туристы? В этой тьме бездушных произведений маленькие шедевры Окуры легко теряются. Наверняка, в глубине души Окура хотел хоть каких-то слов признания, не только денег за свою работу. Слов признания именно со стороны, не от него, его друга, не от учителей… Вряд ли он часто их слышит. А ведь у Окуры несомненно был талант. Ясу каждый раз засматривался на его картины, написанные вихрем больших и маленьких мазков, идеально складывавшихся в единое целое. Они были яркие и живые. Ясу так не умел.
Субару стоял у окна и ждал. На его открытках не было адреса, только послания, написанные причудливыми буквами. Это значит, что кто бы их ни посылал, он кладёт их к нему в почтовый ящик. С соседней улочки вывернул паренёк с рожком мороженого в руках. Приглядевшись, Субару заметил у него в руке разрисованный мелками прямоугольник бумаги. Он вздохнул: этого мальчугана явно попросили положить открытку к нему в ящик в обмен на мороженое. Дождавшись, пока он уйдёт, Субару спустился вниз и достал сегодняшнюю открытку. На ней был нарисован этот самый мальчик с рожком мороженого в руках. Если бы тебе подарили мороженое твоего любимого вкуса, ты бы улыбнулся? Субару поймал себя на том, что серьёзно размышляет над тем, какой вкус мороженого его любимый.
– Думаешь, не обманет? – с любопытством спросил Мару у Ясу, наблюдая за тем, как мальчишка с открыткой в руках неспешно удалялся от них. В правильном направлении, стоило заметить.
– Думаю, нет, – улыбнулся Ясу и откусил кусок мороженого вкуса киви, практически такого же зелёного цвета, как и огромные фальшивые очки, которые Ясу нацепил на себя сегодня.
Они с Мару сидели за небольшим круглым столиком снаружи Le banc bleu, кафе Йоко и Мару. Когда Ясу сперва познакомился с ними, то подумал, что Йоко владелец, а Мару – единственный официант. Теперь он предпочитал так не думать. Пусть Йоко и больше вёл дела кафе, а Мару – обслуживал посетителей, но у них точно не было разделения на начальника и подчинённого. И для Ясу это кафе в равной степени принадлежало им обоим. Впрочем, наверняка не он один так думал: без Йоко и Мару Le banc bleu было бы совсем другим.
Мару взял себе небольшой перерыв, что он делал почти всегда, когда к ним заглядывал Ясу. Он тоже ел мороженое, банановое. Ясу считал, что из всех вещей, которыми можно было полакомиться у Мару и Йоко, мороженое было самым вкусным. По правде говоря, он нигде больше не находил мороженого, которое могло сравниться с этим.
Его маленький посыльный скрылся за поворотом, и Ясу перевёл взгляд на Йоко, который вышел из-за стойки, чтобы подать двум молодым девушкам их кофе. Действительно, в качестве помощника Ясу тут точно был не нужен. Не то чтобы он серьёзно рассматривал эту идею. Зато он всегда желанный гость.
– Окуры что-то давно не видно, – заметил Мару.
При этих словах Ясу немножко осунулся.
– Он только и делает, что рисует…
– Разве это плохо? – удивился Мару.
– Он рисует не то, – поморщился Ясу.
Мару не стал уточнять, и вместо этого спросил его, как проходят каникулы. Но только Ясу открыл рот, чтобы ответить, как к ним подошёл Йоко. Он улыбнулся Ясу – они уже поздоровались раньше – и выразительно посмотрел на Мару. Мару хихикнул и шутливо развёл руки, как бы говоря Ясу: «Извини, труба зовёт». Ясу широко улыбнулся и помахал ему рукой, заканчивая разговор. Настал черёд Йоко. Он сел на место Мару и попросил Ясу продолжать. Впрочем, и Йоко тоже вскоре с ним попрощался: ближе к вечеру у них появлялось больше посетителей. Но Ясу всё равно к тому времени уже доел своё мороженое.
Ясу знал, что его зовут Субару. Он встретил его случайно в лавке у Хины, и не заметить Субару было невозможно. Ясу невольно услышал, как Хина обратился к нему по имени и спросил, как он, но Субару в ответ только неопределённо повёл головой. Ясу тогда подумал, что они с Хиной, должно быть, знакомы, но эта мысль потерялась за другой: он отчаянно захотел сделать что-нибудь, чтобы Субару стало лучше, как бы плохо ему ни было сейчас. А Ясу видел, что ему плохо, это читалось на его лице и в его тяжёлом взгляде. Думая об этом, как об игре, Ясу проследовал за Субару до его дома – он оказался совсем неподалёку. Тогда Ясу постучался к хозяйке дома; её звали Астрид. Она была милой дамой средних лет, и Ясу совершенно очаровал её. Особенно её восхитило то, что он рисует. Астрид не смогла рассказать ему многое про Субару, только то, что в последнее время он совсем редко стал выходить из квартиры, но человек он хороший, и платит всегда вовремя. Что с Субару случилось, она не знала. Ясу поблагодарил её, а она в ответ взяла с него обещание зайти как-нибудь на чай. В тот вечер Субару обнаружил первую открытку в своём почтовом ящике.
Субару прочитал сегодняшнее послание (А звёзды наверняка не горячие и не холодные, а мягкие, уютные и тёплые) и, помедлив немного, собрал со стола все разбросанные по нему открытки и одну за другой прикрепил их к стене лицевой стороной. Так не видно было написанного на них, но сообщения были такими короткими, что Субару легко запоминал каждое. Он смотрел на кричаще-яркие разноцветные кусочки бумаги, и размышлял, что за человек мог их посылать. Субару обернулся и задумчиво посмотрел на гитару, одиноко стоявшую в углу. Он знал, что она поможет найти ему ответ.
На следующий день Ясу практически не гулял, вернувшись домой рано, и очень удивился, обнаружив, что Окура уже там: обычно в это время он сидел где-нибудь снаружи и рисовал очередной вид Парижа. Они с Окурой вдвоём снимали мансарду, но сегодня вместо голубого неба у них над головой виднелись тучи. Возможно, дело в этом, думал Ясу, снимая алый вязаный берет и разматывая шарф ему в тон. Он прошёл внутрь комнаты и увидел, что Окура рисует. Ясу с любопытством заглянул к нему в мольберт и обнаружил, что он рисует портрет.
– Это что, домашнее задание? – спросил Ясу.
– Нет, – ответил Окура и довольно улыбнулся. Ясу очень обрадовала эта улыбка: в последнее время он стал видеть её всё реже и реже.
– Ну, а что, расскажи! – воскликнул Ясу.
Окура отложил палитру и кисточки и уселся на скамейку у стены. Ясу сел рядом.
– Сегодня один парень остановился посмотреть, как я рисую, сказал, что это круто, и попросил нарисовать его, – начал Окура.
– За деньги? – уточнил Ясу.
– Конечно! – закатил глаза Окура.
– А чего ты его не дорисовал? – не терпелось узнать Ясу.
– Да подожди ты! – шикнул на него Окура. – Я начал, но стал накрапывать дождь. Я предложил ему встретиться завтра на том же месте, чтобы я закончил.
У Ясу появилось нехорошее предчувствие. Окура меж тем продолжал:
– Но я его сфотографировал в начале на всякий случай, вот, смотри, – он ткнул в Ясу телефоном с открытой фотографией незнакомца. – Я хочу закончить сейчас, то-то он завтра удивится!
Ясу перевёл взгляд с экрана телефона на картину – она была уже почти готова, что означало, что Окура сумел написать её очень быстро.
– Ну, здорово! – улыбнулся Ясу и хлопнул Окуру по плечу.
Он встал и направился в свой угол комнаты, рисовать сегодняшнюю открытку, а Окура вернулся к мольберту.
На следующий день на улице снова было пасмурно, и Ясу готовил им спагетти на ужин, когда вернулся Окура. Даже не видя его, Ясу почувствовал, что его предчувствия оправдались: по тому, как тихо щёлкнула дверь, и как Окура не проронил ни звука, когда вошёл. Ясу посмотрел на него; он держал в руках длинный свёрток – очевидно, вчерашний портрет, не понадобившийся своему владельцу. Окура положил его к себе на стол и посмотрел на Ясу.
– Он не пришёл, – просто сказал он.
Не так плохо, как боялся Ясу.
– Слушай, а он местный или турист? – вдруг пришло в голову спросить Ясу.
Окура подошёл к кухне и сел за столик, подперев голову рукой.
– Француз он.
– Ммм, – прокомментировал Ясу. У него появилась идея.
Еда и отвлечённые разговоры ощутимо подняли настроение Окуре, но Ясу видел, что он ещё не до конца отошёл. Всё подстрекало Ясу заняться осуществлением своей идеи немедленно, и он не стал сопротивляться своему внутреннему голосу: до сих пор он его не подводил.
– Эй, ты куда? – удивлённо спросил Окура, увидев, что он собирается на улицу. Было уже довольно поздно, на улице стемнело.
– Так, есть одно дело, – отозвался Ясу, надевая жёлтые в белый горошек резиновые сапоги. – Не знаю, когда вернусь, не жди, если что!
Хлопнула дверь, и Окура только пожал плечами в недоумении.
Возможно, это было глупо, но Ясу хотел спросить у Йоко совета. Он знал всё и всех, и если незнакомец Окуры – один из местных, то, может, он знает и его?..
В кафе Мару и Йоко было полно людей. Ясу было с расстройством подумал, что вряд ли ему сейчас удастся поговорить с Йоко, как тот подошёл к нему и спросил, что случилось. Как чувствовал. С другой стороны, Ясу обычно и не ходил к ним вечером: знал, что они заняты. Ясу показал Йоко свой телефон с фотографией нарисованного Окурой портрета – он накануне сфотографировал его, сам до конца не понимая, зачем, – и спросил, знает ли Йоко этого человека. Йоко внимательно посмотрел на фотографию; Ясу был уверен, что он сразу узнал стиль рисунка Окуры, но он ничего про это не сказал. Вместо этого он кивнул и ответил:
– Знаю. Сходи в клуб Sunset/Sunrise, спроси Рё. Он сейчас наверняка там. Адрес знаешь?
Ясу отрицательно помотал головой. В клубах он разбирался не очень хорошо. Йоко сказал ему, куда идти, и Ясу ото всей души поблагодарил его, тут же срываясь на бег: всё внутри подстёгивало его. Йоко задумчиво посмотрел ему вслед.
По дороге Ясу подумал, что, может, его резиновые сапоги в клубе будут неуместны, но возвращаться домой ему не хотелось. Ну и ладно, решил он.
Клуб оказался маленьким и уютным. Найти Рё не составило никакого труда, Ясу даже не пришлось никого спрашивать: он играл на гитаре на сцене. Ясу сел за барную стойку, продолжая наблюдать за ним: он был в точности как ожившая картина Окуры. Рё запел, сперва негромко, потом его голос начал набирать силу.
– Привет, – окликнули Ясу, и он отвлёкся от Рё. С ним заговорил бармен. – Я Учи, – улыбнулся он.
– Ясу, – представился Ясу.
– Ты у нас в первый раз, да? – продолжил разговор Учи. Ясу кивнул. – Тогда держи, – Учи пододвинул к нему стакан с красного цвета содержимым, – за счёт заведения.
– Спасибо, – широко улыбнулся Ясу и попробовал коктейль. Он был горьковатым, но, несмотря на это, вкусным, о чём Ясу и поделился с Учи.
– Отлично. Хорошего вечера! Зови, если что, – он подмигнул ему и отошёл.
Ясу снова посмотрел на сцену, но Рё уже закончил петь и явно собирался уходить. Ясу размышлял. Самому ему улаживать этот вопрос даже не то, что не хотелось, просто нельзя было. Если привести сюда Окуру нарочно, он обязательно скажет, что совершенно не нужно было проворачивать всё это из-за такой ерунды. Но для Ясу это не ерунда: если никак не исправить ситуацию, то произошедшее лишь заставит Окуру ещё больше закрыться в себе. А рисунки его неизбежно начнут терять своё волшебство, пока от них не останутся такие же пустышки, которых сейчас и без того не счесть. Так что нет, Ясу этого так не оставит. И ему плевать, какие у Рё мотивы, и были ли они вообще. Так что – конфронтация. Идеально, чтобы всё произошло как будто случайно: Окура сам наткнётся на этот клуб и увидит Рё, и тому придётся объясниться. Но как это устроить?..
– Про Субару ничего не слышно? – спросил Учи у Рё, когда тот сел за стойку. Рё отрицательно покачал головой.
– Я знаю, Йоко и Хина ходили его навещать, но он явно пока не собирается возвращаться, – Рё прервался, чтобы закурить. – Я не хочу. Я не знаю, что ему сказать. Наверное, я плохой друг?
– Вовсе нет, - мягко ответил Учи. – Я тоже не знаю. И очень надеюсь, что те двое знают…
– Вот и я, – сказал Рё.
Учи заметил, что его подзывает Ясу с другого конца, и оглянулся на Рё. Тот кивнул ему, мол, иди. Ясу попросил у Учи визитку клуба, после чего попрощался и сказал, что, может, заглянет ещё. Учи, разумеется, ответил, что будет ждать.
Окура уже спал. Ясу тихонько притворил за собой дверь и подкинул визитку к Окуре в карман куртки. Он был не уверен, что Окура пойдёт в клуб сам, случайно наткнувшись на невесть откуда взявшуюся рекламу, но попробовать стоило. Стараясь не шуметь, Ясу умылся и тоже лёг спать.
Я был в джаз-клубе, и там здорово играли. Ты любишь такую музыку?
Субару задумался на секунду, вспоминая Рё, Учи, приглушённое освещение клуба и его акустику, и добавил в свою песню новые аккорды. Осталось совсем чуть-чуть, и она будет готова.
На следующий день ничего не происходило, но через день Окура допоздна не возвращался домой. Ясу не хотел радоваться раньше времени, но очень надеялся, что его маленькая шалость удалась. Ещё через день свёрток с портретом Рё исчез со стола Окуры, а сам он снова дома не объявился, и Ясу не мог просить о более достоверном доказательстве. Ему захотелось немедленно сходить к Йоко и разделить с кем-то свою радость, пусть он и не сможет рассказать обо всём в подробностях. На улице опять было темно, и в Le banc bleu, скорее всего, опять много посетителей, но Ясу никак не сиделось на месте.
К его удивлению, столики перед кафе оказались пусты. Подойдя поближе, он увидел за одним из них Йоко, Мару и, чего он совсем не ожидал, Хину.
– Вы знакомы? – дал вырваться изумлённому возгласу Ясу.
Йоко и Хина переглянулись и громко захохотали. Мару тоже хихикнул.
– Да эти двое не разлей вода! – сказал он Ясу.
– Я не знал… - смущённо улыбнулся он.
– Да ты садись, чего стоишь? – продолжая улыбаться, махнул ему Хина.
– Ты чего это тут командуешь? – с наигранным возмущением спросил Йоко. Хина выразительно посмотрел на него, и они секунд пять играли в гляделки, после чего снова прыснули.
Ясу улыбнулся. Удивительно, как он случайно познакомился с ними обоими.
– А почему в кафе никого нет? – спросил Ясу у Мару.
– Я его сегодня закрыл, – заявил Йоко. – У нас перерыв в честь десятой ссоры Хины с его девушкой.
– По-моему, уже давно можно было перестать считать, – хохотнул Хина.
– Ты что! – воскликнул Йоко. – Юбилей же!
Все четверо засмеялись.
Когда на следующий день Ясу привычно пришёл к дому Субару, его ждал неприятный сюрприз. К почтовому ящику Субару была приклеена бумажка с надписью «Я переехал». У Ясу упало сердце. Он сам не заметил, как выпустил из рук открытку; она тихо прошелестела, соприкоснувшись с полом. Ясу подобрал её и постучался к Астрид, чтобы спросить у неё, что случилось.
– Да, Субару переехал сегодня утром, – подтвердила она. – Он попросил передать каждому, кто будет его искать, что в нужное время он сам их найдёт.
«Но он меня не знает!» – в отчаянии подумал Ясу, но внешне не подал вида, поблагодарил её и ушёл.
Окуры дома снова не было. Ясу глубоко вздохнул, пытаясь не поддаться грустным мыслям и сдержать слёзы. Он может быть и нашёл Рё для Окуры, но кто найдёт для него Субару? Возможно ли, что он снова случайно его встретит? А может, он переехал в другой город? Но почему вдруг? Может, Субару надоело получать его открытки? Ясу посмотрел на ту, что до сих пор держал в руках, всхлипнул, не удержавшись, и положил её на стол, прикрыв ворохом других бумажек, с глаз долой.
Он упал на кровать и зарылся лицом в подушку. Ясу чувствовал себя ответственным за то, чтобы вернуть Субару его улыбку. Пусть он и сам дал себе это поручение, но своё задание он с треском провалил… А ведь Ясу так хотел увидеть, как Субару улыбнётся, пусть даже и не ему. Это было странно, если задуматься, ведь Ясу и видел-то Субару всего лишь раз. Но его лицо глубоко врезалось в память Ясу, и теперь он очень чётко понимал, как незаметно очень сильно привязался к нему. Однако, очевидно, Ясу жил иллюзиями в своём собственном мире: он совсем не знал Субару и не знал, что нужно ему говорить, и уж точно он никак не мог быть уверен, что однажды они встретятся снова.
Продолжая думать об этом, Ясу заснул беспокойным сном.
Наутро его разбудил Окура.
– Ты в порядке? Ты умудрился заснуть в одежде…
– Да? – не до конца проснувшись, сонно спросил Ясу. Он открыл глаза, посмотрел на озабоченное лицо Окуры и вспомнил про то, что случилось вчера. Настроение моментально испортилось, но Ясу, стараясь не выдать себя голосом, ответил:
– Должно быть, незаметно уснул…
– Ну ты даёшь, – улыбнулся Окура.
Ясу внимательно посмотрел на него; Окура весь как будто светился изнутри. Кажется, хоть здесь у Ясу что-то получилось. Но мысли его тут же вернулись к Субару.
– Давно не виделись, – пошутил Ясу, стараясь отвлечь себя и заодно не выдать то, что не удивлён тем, что Окура стал поздно возвращаться. Окура смутился.
– Прости. Я просто случайно наткнулся на один клуб… Там здорово! И, представляешь, – Окура замялся на мгновение, но продолжил, – я встретил там Рё. В смысле, того самого, чей портрет я рисовал недавно. Оказалось, он тогда просто не смог прийти. Знаешь, что он сказал? Он сказал, что попросил нарисовать себя, потому что ему интересно, каким его видят со стороны. И он попросил меня, потому что мои рисунки как живые!
Окура широко улыбнулся, и Ясу улыбнулся вместе с ним.
– Я за тебя жутко рад, – честно сказал он.
– Да ну, ерунда какая, – отмахнулся Окура, но Ясу видел, что он лукавит. Тем более он явно не просто так продолжил ходить в Sunset/Sunrise даже после того, как вопрос с портретом был улажен.
– Давай кстати вместе туда сходим? – неожиданно предложил Окура. – Там правда очень хорошо и приятно.
Ясу подумал, что Учи его наверняка узнает: прошло всего несколько дней, и тогда Окура поймёт, что это он всё подстроил.
– Как-нибудь потом, ладно? – ответил Ясу.
– Как скажешь, – пожал плечами Окура.
Ясу бесцельно бродил по улочкам Монмартра: ему ничего не хотелось делать. Он то продолжал думать о том, куда мог исчезнуть Субару, то в который раз задумывался о возможной работе, то о своём предстоящем дне рождения. В итоге Ясу сел на скамейку и стал разглядывать случайных прохожих. Потом он всё-таки достал блокнот и цветные карандаши и стал рисовать что-то странное, он сам не знал, что, просто ведя линии и завершая узоры, как ему вздумается. Штрихи, точки, звёздочки… На некоторое время Ясу потерялся в своём мире. Но вдруг до него донеслись звуки гитары; он замер и прислушался. Ясу не помнил, чтобы в этом месте обычно кто-то играл. К мелодии добавился голос, и у Ясу почему-то появилось чёткое ощущение, что эта песня имеет к нему какое-то отношение. Поколебавшись пару секунд, он захлопнул блокнот, бросил его вместе с карандашами в сумку, вскочил и пошёл быстрым шагом в том направлении, откуда, как ему казалось, доносилось пение.
Ясу свернул на менее людную улочку, и вокруг сразу стало же тише. Теперь он стал разбирать отдельные слова. …ещё раз по этому пути… Ясу сорвался на бег, но тут налетел порыв ветра, полностью заглушив все звуки. Когда ветер наконец прекратил дуть, песня уже закончилась. Ясу безнадёжно посмотрел вокруг, – ни души – вздохнул и пошёл домой. Рисовать уже не хотелось.
День за днём прошло время до дня рождения Ясу. Окура заранее сказал ему, что вечером он собирается его кое-куда отвести. Ясу не терпелось узнать, что он задумал. Вечером они оделись – Ясу повязал огромный фиолетовый бант на шею – и отправились в путь. По дороге Ясу понял, что Окура ведёт его в Sunset/Sunrise, и немного забеспокоился, но путей для отступления уже не было. Он просто надеялся, что Учи его уже забыл. Или что Окура не будет слишком сильно на него сердиться, когда узнает.
В клубе практически никого не было, только за одним столиком сидели люди. Увидев Ясу и Окуру, они все повернулись к ним. Подойдя к столу, Ясу замер. Тут были все: Йоко, Мару и Хина, Рё и Учи и…
– Субару, – выдохнул Ясу.
Субару улыбнулся ему, складки кожи собрались у уголков его глаз, а сами они засветились изнутри, и у Ясу внутри как будто взорвался маленький фейерверк.
– Привет, Ясу, – сказал Субару. – Вот мы и встретились.
Все захлопали и заулюлюкали, и Ясу наконец уселся за свой стул – он был ровно напротив Субару – и спросил:
– Но как? И вы что, все знали?
Все заулыбались, и Йоко заговорил:
– Честно говоря, это я рассказал Субару. У меня возникли подозрения ещё когда я в первый раз увидел у него твои открытки, а потом ты нарисовал одну прямо у нас…
– Понятно, – промямлил Ясу. Его щёки горели, он чувствовал себя глупо.
– Но я попросил Йоко не рассказывать про тебя слишком много. Мне хотелось попытаться представить тебя самому, – продолжил рассказ Субару.
Ясу перевёл на него взгляд и несколько мгновений они просто смотрели в глаза друг другу.
– Почему ты переехал? – спросил Ясу снедавший его всё это время вопрос.
– С той квартирой были связаны плохие воспоминания, – пожал плечами Субару. – Мне хотелось сменить обстановку, чтобы продолжить.
Ясу посмотрел на Рё и Окуру, сидевших рядом. Они с Рё так ни разу и не поговорили даже.
– Про этот клуб… - начал Ясу, обращаясь к Окуре.
– Честно говоря, я не догадывался, – улыбнулся он. – Но всё, что я хочу тебе сказать – это «спасибо».
Ясу широко улыбнулся: у него как камень с души упал. Вдруг он вспомнил про ещё одну вещь и спросил Субару:
– Та песня… Она ведь твоя? Ты споёшь её мне?
Субару снова улыбнулся.
– Как раз хотел это сделать, – он подмигнул ему. – Подыграешь мне? – сказал он, обращаясь к Рё.
– Конечно, – ответил тот.
Они поднялись на сцену, и Субару спел ту самую песню, которую Ясу слышал тогда на улицах Монмартра. В конце все стали ему подпевать, и Ясу в том числе.
Это был его самый волшебный день рождения.